Публикации
Галина Косякова: «Во мне видят частичку Казахстана»
Все мы в детстве увлекались романами Жюля Верна, где его герои нередко летали на воздушных шарах. «Таинственный остров», «Путешествие вокруг Земли за 80 дней»… Для кого-то давняя мечта воплотилась в жизнь, и он смог подняться на аэростате в небо и парить рядом с птицами и облаками.
Правда, для казахстанцев это удовольствие так и осталось диковинным. И все-таки есть энтузиасты, которые, не жалея ни времени, ни средств, летают на шарах. И так же, как и герои приключенческих книг, по-прежнему совершают подвиги, о которых большинству из нас неизвестно: грандиозные многочасовые перелеты, победы на крупнейших международных соревнованиях. Но сегодня мы познакомим вас с женщиной, которая является единственной представительницей прекрасного пола из Центрально-Азиатского региона, имеющей звание пилота воздушного шара, — Галиной Косяковой.
— Воздухоплавание для нашей страны — весьма оригинальное занятие, а для женщины тем более. Как вы «дошли» до этого?
— Вы верно заметили, это совершенно не традиционный вид спорта. Про женщин я и не говорю: нужно управлять шаром размером с семиэтажный дом, где самой легкой вещью из оборудования является газовый баллон весом 33 килограмма. А их четыре… Но все эти трудности мы преодолеваем легко, когда рядом находится хорошая команда — верные друзья. В воздухоплавание меня привел мой муж Юрий Косяков (один из первых пилотов Казахстана) в 1989 году. В воздушный шар я влюбилась с первого взгляда. Стояла и смотрела завороженно, как огромный цветок расцветает у меня на глазах. Я никогда не думала, что тоже стану подниматься ввысь на аэростате — для меня это казалось несбыточной мечтой. Но, не пропуская ни одного полета воздушного шара, я впитывала как губка все, что вижу и слышу. Засыпала пилотов вопросами. Стала читать много специальной литературы, разбираться во всех тонкостях. И однажды, это случилось в 1992 году, я неожиданно для себя поднялась вверх. Все произошло как-то само собой. На турнире в России я увидела одну девушку, которая соревновалась наравне с мужчинами. Немного призадумалась и между полетами залезла в корзину. А потом мне сказали: подогрей шар, нажми на кнопочку, чтобы включить газ. С этого «нажми на кнопочку» все и началось. Потом меня уже не могли выгнать из корзины.
— Сколько вы налетали уже с того времени?
— Если у летчиков полеты измеряются десятками тысяч часов, проведенных в небе, то у нас немного меньше. У меня их всего триста пятьдесят.
— В каком состоянии находится воздухоплавание в Казахстане на сегодня?
— Я неоднократно обращалась к различным спортивным чиновникам с просьбой помочь развивать наш вид спорта, отправлять людей на чемпионаты. Но мне открытым текстом говорили, что у нас приоритетными видами спорта являются другие виды, и становится ясно, что спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Мы становимся интересными, когда нас нужно пригласить на какие-то шоу, праздники, и город вспоминает о воздушных шарах. В последний раз, несколько лет назад, я обратилась к генерал-майору Новикову. Я ему сказала: «Давайте будем дружить, у нас ведь тоже спорт, и мы бы очень хотели с вами сотрудничать. Мне нужен Старший друг, потому что я девушка и все не могу делать сама». А он спросил: «Почему ты этим занимаешься?» Я ответила: «Потому, что люблю». На что он резонно заметил: «Тогда что же ты своей любовью торгуешь?» С тех пор я перестала к кому-либо обращаться за деньгами. Я поняла, что я жуткая патриотка и наряду с воздухоплаванием очень люблю нашу страну. И эта любовь толкает меня на «подвиги». Сама везу аэростат в Россию на соревнования и нередко представляю Казахстан в одиночестве. Плету косички, надеваю национальные костюмы и поднимаю знамя Казахстана высоко в небо.
Особенно приятно встречать тех людей, кто переехал в Россию много лет назад. Они, увидев тюбетейку, бегут ко мне со всех ног, целуют, обнимают и зовут в гости. Видят во мне частичку Казахстана.
— Но все же есть группа энтузиастов, которые тем не менее пытаются что-то сделать и организовать?
— Иначе и не назовешь. Но нас очень мало. На всю страну не более трех спортивных пилотов — даже чемпионат не проведешь. А приглашать тех же россиян сюда не так просто — они не приедут, потому что далеко. Им выгодней выехать в Европу. А просто пригласить их в гости слишком дорого. Чтобы поехать на соревнования в Россию, мне одной нужно примерно две тысячи долларов. Я иногда поражаюсь, сколько дорогих машин выставляется на ипподроме в качестве призов. А когда я прошу две-три тысячи долларов на два турнира, то мне говорят, что денег нет. Я не понимаю этого… Мы все делаем на свои деньги. Например, мой воспитанник Дима Калачев последние несколько лет представлял нашу страну на чемпионатах Европы и мира. И чтобы туда поехать, он продавал машину, вкладывал свои накопления-то есть мы весь год работаем для того, чтобы потратить потом на соревнования значительные суммы. Но нам это нравится, потому что это колоссальный, активный отдых, вновь приобретенный опыт, приключения и воспоминания на всю жизнь. И мы поднимаемся вверх, несмотря ни на какие трудности и погодные условия.
Пока мы не сдаемся. Есть надежда, что у казахстанского воздухоплавания ещё откроется второе дыхание. И мы поймаем попутный ветер… и придем к намеченной цели.
— По каким критериям выявляется победитель соревнований?
— По полету — на точность и умение предугадывать смену воздушных потоков. Спортивный директор на брифинге дает нам координаты точек, в которые нам нужно прилететь и сбросить маркеры. Маркер — это двухметровая ленточка с личным номером, на конце которой находится небольшой мешочек с песком. На заданные точки мы и сбрасываем наши маркеры. А потом высчитывается, кто точнее. Для этого у меня в корзине есть GPS, компас и карта. Но у тех, кто занимается этим более углубленно, техники, конечно же, больше.
— Сколько стоит шар?
— В среднем он обойдется примерно в тридцать тысяч долларов. А если собирать спортивный-то где-то в пятьдесят тысяч.
Мне в этом плане повезло. В начале 90-х крупная компания купила нам аэростат со своей эмблемой. Сначала летала на нем. В 2005 году у меня появился новый красивый шар под названием «Галлея». Это дитя, выношенное временем.
А вот в Пермском крае, откуда я приехала с соревнований на днях, в маленьком уральском городке уже есть пять шаров. Там у местных бизнесменов идет уже свое соревнование, у кого красивее шар. Бизнесменам нужно, чтобы реклама летала, а спортсменам нужно летать. Вот такая взаимовыгода.
Я такого спонсора среди нынешних бизнесменов не нашла и пошла по другому пути.
Решила вырастить спонсора в домашних условиях… Шутка. На самом деле
сегодня я помогаю своему старшему сыну поднять его бизнес, работаю финансовым директором сети его салонов красоты, чтобы потом он стал спонсором моего нового спортивного шара. Скоро, надеюсь, это произойдет. Он, кстати, тоже в свое время занимался и воздухоплаванием и имел успехи в парашютном спорте, но со временем жизнь расставила приоритеты по-своему. И своих высот он достиг в области парикмахерского искусства. Он на сегодня один из известнейших стилистов Казахстана.
Теперь мы вместе дарим людям красоту, каждый по-своему…
Мой младший сын Юра с тринадцати лет тоже начал заниматься воздухоплаванием. Правда, все это произошло совершенно случайно. У меня был взрослый штурман, с которым мы должны были лететь на соревнования, но в последний момент он заболел. Деваться было некуда, и я предложила должность штурмана своему сыну. И он так быстро во всем разобрался, что я просто поражалась — откуда у него эти способности? Мы даже привезли с чемпионата России в Великих Луках серебряный кубок «Княгини Ольги». Вместе летаем на протяжении двух лет.
— Вам тяжело управлять шаром?
— Не так трудно, как кажется. По крайней мере пассажирам кажется, что и вовсе легко и не страшно. Опять же, одно дело просто прогулка на воздушном шаре, когда летишь, куда хочешь, другое дело спорт — когда летишь, куда надо.
Это и риск, и полетный опыт, и знание метеорологии, и интуиция наконец.
Есть просто потрясающие пилоты, которые подходят к цели совершенно непредсказуемо, описывая траектории так, словно моторчик и руль припрятаны в корзине. На самом деле ни руля, ни тормозов у нас нет.
— Когда вы поднимаетесь вверх, что вы чувствуете?
— Словами не описать. Состояние эйфории, когда сердце трепещет, как бабочка. Когда летишь над облаками, то даже самой себе завидуешь. Не скажу, что в небе чувствуешь себя комфортно, все-таки есть и страх — я же нормальный человек, поэтому все равно есть волнение. Особенно радость вызывает следующая картина, когда ты поднимаешься сквозь облака, вначале ничего не видишь, а потом постепенно все проясняется, и вдруг ты видишь солнце, а под корзиной белое молоко. Это тоже очень волнующий момент, счастье, которое не устанешь испытывать. Очень люблю катать пассажиров и видеть выражение их чувств. Нередко в начале они садятся на дно корзины и боятся вставать, а потом, все-таки преодолев свои страхи и выглянув за борт, становятся вечными любителями воздухоплавания. Столько слышишь слов благодарности и восторга.
— Где вы летаете в Алматы?
— Чаще всего выезжаем за Каскелен. Там есть и места для красивого взлета, и панорама гор, и эмоциональные зрители на земле, и поля для посадки шара, и дороги для подъезда машин подбора с наземным экипажем. Если в России то болота, то леса, у нас просто простор для посадок.
— В этом году вы ещё собираетесь поучаствовать в соревнованиях?
— Да. Как раз на днях, с 24 по 27 июля, в Рязани будет проходить спортивно-зрелищный фестиваль. Это не рейтинговое мероприятие, хотя там зарегистрировалось много зарубежных пилотов. Будут проходить полеты над городом, нужно будет, например, зачерпнуть ведро воды в реке, проплыть по воде, прилететь на стадион и играть корзинами в футбол двухметровым мячом. В общем, будет интересно. Весь город будет следить за полетами аэростатов, в том числе за аэростатом под нашим с Юрой управлением, на котором будет гордо развиваться флаг Казахстана. Билеты на самолет уже куплены! И уверена — бывшие казахстанцы, проживающие в Рязани, уже ждут встречи с нами. А моя тюбетеечка будет для них путеводной звездой…
Дамир Серикпаев (Sports.kz)
